![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
merzavkaВ 93-ем году она эмигрировала в интернет. Она родилась в год образования интернета, но тогда еще не пускали. Первая волна русской эмиграции началась в начале 90-ых, через кулички.ру. Вьезд в интернет позволялся только программистам, поскольку одни они по-настоящему въезжали в то, как пользоваться браузером. Для большинства же слово "браузер" звучало как винтовка времен Бурской войны. Она въехала в интернет по рабочей визе, то есть на работе.
Иностранный язык поначалу давался нелегко. Напечатанные смайлики и грустные мордочки после каждой фразы напоминали синтаксис функциональных языков программирования. Возможно языки программирования и были безумным скоплением грустных мордочек. В интернете она была книгиня Ольга, потому что успела прочесть много книжек и думала без орфографических ошибок. Подражая Бродскому, о ней писали: "Она входила вместо дикого зверя в чаты, выжигала свой срок и кликуху фонтом в кирилице."
Там она познакомилась и съехалась с native спикером, который писал по-русски латинским буквами. Иногда спикер, хоть и был ей родным, утомлял своей ностальгией по западной культуре. В общении с ним переводить приходилось не только речь, но и звуки, а то и разговор на другую тему. Его девизом было: "не знать Элтона Джона - это все равно, что не знать Тургенева." Он читал "Му-Му", но ему больше нравилось продолжение книги о страшной мести собаки "The Dark Side of Moo-Moo", а название "Тихий Дон" он воспринимал, как очередной роман Марио Пьюзо о мафии.
Возвращаясь на родину в реальность, чтобы навестить друзей и родственников, она понимала, что не зря покинула ее. Там она купалась не с дельфинами на курорте, а с бобрами в лесном озере, пока он истошно вопил на берегу. Ее кусали рыбы, ей скармливали свинину, выдавая ее за медвежатину. Она ела, грустно приговаривая: "Может быть именно эта медвежатина наступила мне на ухо". В книжном на Брайтон Бич ей дали в подарок диск "Женские Песни о Вечном", но он так и остался недослушанным. Вместо этого ей пришлось слушать мужские песни о бренном на концерте "Металлики".
Там в реальности, в соседней квартире, жила пожилая американка, которая уже давно перестала здороваться, а лишь бросала в их сторону гневные взгляды. Старушка не понимала, почему в 11 часов вечера играют на гитаре и горланят песни про полковника Васина, который вернулся на фронт со своей молодою женой. Она даже не могла и не пыталась разобрать квасил ли этот полковник, или он - Васин. Одно она могла сказать точно, что кто-то в той квартире квасил, и крепко.
За Пинк Флойд по вечерам содедка отыгрывалась утром в смежном с их спальней туалете, и не громкой музыкой, а только спец-эффектами. А ночами в выходные, когда басистый голос за стеной бубнил рассказы Борхеса, соседка понимала смысл слов "непрочитанные книги мстят" во всей полноте. Непрочитанные ими книги мстили ей, и мстили жестоко, хотя за что - ей было не ясно. По-видимому это была особая вендетта, когда мстят не только родным и близким не читавших, но и их соседям.
Все это усиливало ее чувство одиночества. Одиночество програмистки - это когда на spam "Quit snoring in 5 days!" она машинально пишет reply :"Sorry, I din't know it was that loud".
Теперь у Ольги двойное гражданство - реальное и виртуальное, и только виртуальное дает право на вьезд без визы в мысли стольких людей.
M.П.
Иностранный язык поначалу давался нелегко. Напечатанные смайлики и грустные мордочки после каждой фразы напоминали синтаксис функциональных языков программирования. Возможно языки программирования и были безумным скоплением грустных мордочек. В интернете она была книгиня Ольга, потому что успела прочесть много книжек и думала без орфографических ошибок. Подражая Бродскому, о ней писали: "Она входила вместо дикого зверя в чаты, выжигала свой срок и кликуху фонтом в кирилице."
Там она познакомилась и съехалась с native спикером, который писал по-русски латинским буквами. Иногда спикер, хоть и был ей родным, утомлял своей ностальгией по западной культуре. В общении с ним переводить приходилось не только речь, но и звуки, а то и разговор на другую тему. Его девизом было: "не знать Элтона Джона - это все равно, что не знать Тургенева." Он читал "Му-Му", но ему больше нравилось продолжение книги о страшной мести собаки "The Dark Side of Moo-Moo", а название "Тихий Дон" он воспринимал, как очередной роман Марио Пьюзо о мафии.
Возвращаясь на родину в реальность, чтобы навестить друзей и родственников, она понимала, что не зря покинула ее. Там она купалась не с дельфинами на курорте, а с бобрами в лесном озере, пока он истошно вопил на берегу. Ее кусали рыбы, ей скармливали свинину, выдавая ее за медвежатину. Она ела, грустно приговаривая: "Может быть именно эта медвежатина наступила мне на ухо". В книжном на Брайтон Бич ей дали в подарок диск "Женские Песни о Вечном", но он так и остался недослушанным. Вместо этого ей пришлось слушать мужские песни о бренном на концерте "Металлики".
Там в реальности, в соседней квартире, жила пожилая американка, которая уже давно перестала здороваться, а лишь бросала в их сторону гневные взгляды. Старушка не понимала, почему в 11 часов вечера играют на гитаре и горланят песни про полковника Васина, который вернулся на фронт со своей молодою женой. Она даже не могла и не пыталась разобрать квасил ли этот полковник, или он - Васин. Одно она могла сказать точно, что кто-то в той квартире квасил, и крепко.
За Пинк Флойд по вечерам содедка отыгрывалась утром в смежном с их спальней туалете, и не громкой музыкой, а только спец-эффектами. А ночами в выходные, когда басистый голос за стеной бубнил рассказы Борхеса, соседка понимала смысл слов "непрочитанные книги мстят" во всей полноте. Непрочитанные ими книги мстили ей, и мстили жестоко, хотя за что - ей было не ясно. По-видимому это была особая вендетта, когда мстят не только родным и близким не читавших, но и их соседям.
Все это усиливало ее чувство одиночества. Одиночество програмистки - это когда на spam "Quit snoring in 5 days!" она машинально пишет reply :"Sorry, I din't know it was that loud".
Теперь у Ольги двойное гражданство - реальное и виртуальное, и только виртуальное дает право на вьезд без визы в мысли стольких людей.
M.П.
